Проблема Целесообразности Уголовного Процесса
Содержание
- 1 Принцип целесообразности (дискреционности) в современном российском уголовном процессе
- 2 ГЛАВА 12
- 3 В уголовном судопроизводстве имеются серьезные проблемы
- 4 Целесообразность (дискреционность) в российском уголовном судопроизводстве
- 5 Проблема Целесообразности Уголовного Процесса
- 6 Проблемы механизма реализации принципа состязательности в уголовном процессе
- 7 Стадия возбуждения уголовного дела за и против
Современное законодательство уголовного судопроизводства уделяет особое внимание на защите прав и законных интересов лиц, пострадавших от преступного посягательства, данное положение законодательно закреплено в ст. 6 УПК РФ. Для достижения целей назначения уголовного судопроизводства создана целая система процессуальных решений, которые предусматривают возможность применения способов воздействия на лиц, подвергаемых проверке по сообщению о преступлении, без их привлечения к уголовной ответственности. Одним из таких решений является отказ в возбуждении уголовного дела. Отказ в возбуждении уголовного дела является одним из форм завершения производства по проверке поступившего сообщения или заявления о преступлении без возбуждения уголовного дела [1, с. 136].
На сегодняшний день в России появилась динамика роста количества незаконных необоснованных постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела, данный показатель показывает необходимость укрепления состояния законности, принятия и создания правовых гарантий по соблюдению прав и законных интересов граждан, их права на доступ к правосудию на досудебной стадии уголовного процесса. Так, например, согласно статистической информации Следственного комитета России за январь-март 2022 года, рассмотрено сообщений о преступлении всего 169 282, возбуждено 35 888. Следовательно, по результатам проверки 133 394 сообщения о преступлении принято решение об отказе в возбуждении уголовного дела или передаче материала проверки по подследственности. Согласно отчету прокуратуры Республики Саха (Якутия) по рассмотрению обращений граждан за 2022 год прокуратурой отменено 37 постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела как незаконное и необоснованное.
Принцип целесообразности (дискреционности) в современном российском уголовном процессе
В этой связи нельзя не сказать и том, что альтернативные формы разрешения уголовно-правовых конфликтов позволят существенно снизить расходы государства и на применение мер уголовного наказания. Тем более что использование исключительно лишь карательно-репрессивных способов борьбы с преступностью во всех без исключения случаях не всегда оправданно, справедливо и обусловлено объективными потребностями защиты публичных интересов. «Насилие как метод борьбы с правонарушениями эффективно только в сочетании с рядом мер экономического, социально-воспитательного воздействия государства и общества на преступность» .
Применение альтернативных способов разрешения уголовно-правовых конфликтов на основе принципа целесообразности (дискреционности) позволит снизить неоправданные затраты государства, сэкономленные средства направить на развитие и совершенствование правоохранительной и судебной системы, оптимизировать нагрузку на органы расследования, прокуратуры и суды, создать нормальные условия для их деятельности. После чего можно будет предъявлять более серьезные требования к результатам их деятельности, определять ее эффективность не только по лукавым цифрам статистической отчетности, но и по реальному положению дел с законностью, правопорядком в обществе и защищенностью прав и свобод граждан.
ГЛАВА 12
Словари туманно утверждают, что целесообразность есть «соответствие явления или процесса определенному состоянию, материальная или идеальная модель которого выступает в качестве цели» [7] . Поскольку право призвано служить формированию, закреплению и совершенствованию отношений, удовлетворяющих осознанным потребностям экономического и духовного развития общества, целесообразность права, как и его эффективность, должна оцениваться степенью положительного воздействия на эти процессы. Или иначе – целесообразность права заключена в его способности обеспечить решение задач, вытекающих из потребностей «целей» общественного развития.
Этот разбалансированный подход в развитии теории конституционной законности не замедлил сказаться и на отраслевом законодательстве, в частности уголовно-процессуальном. Приведенную иллюстрацию из проекта УПК ГРУ, можно было бы игнорировать, ибо этот проект был отвергнут и научной общественностью и законодателем [5] . Однако отступления от принципа законности в той или иной мере можно обнаружить и в других проектах УПК, и в текущем уголовно-процессуальном законодательстве.
Во многих странах идет поиск альтернативных лишению свободы способов воздействия на преступника. Начат этот поиск и у нас, о чем свидетельствует не только судебная практика, но и характер санкций нового УК РФ (широкое использование штрафа в виде меры наказания, обязательных работ, ограничение свободы без изоляции от общества, краткосрочного ареста), а также расширение судебного усмотрения при выборе меры наказания путем увеличения разрыва между минимумом и максимумом санкций статьи особенной части УК РФ.
Законность является одним из принципов производства по уголовному делу, означающий, что суд, судья, прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель обязаны точно исполнять требования Конституции РФ, Уголовно-процессуального кодекса и других законов. Нарушение принципа законности влечет наступление предусмотренной для таких случаев ответственности, признание недействительными незаконных актов и их отмену.
В уголовном судопроизводстве имеются серьезные проблемы
«В докладе достаточно полно освещены все проблемы, с которыми сталкиваются сторона защиты и потерпевшие на стадии доследственных проверок и предварительного следствия, что в очередной раз свидетельствует об их неискоренимости и отсутствии каких-либо положительных подвижек к этому со стороны государственной власти. В целом доклад отражает действительное положение дел в сфере соблюдения уголовного и уголовно-правового законодательства в настоящее время», – заключил Алексей Касаткин.
«Помимо обращений по поводу применения физической силы и специальных средств заявители также жалуются на неправомерное, по их мнению, наложение дисциплинарных взысканий, произвольное ограничение веса посылок и передач, необоснованное проведение обысков в камерах с изъятием личных вещей, отказ в свиданиях с родственниками и на другие необоснованные действия персонала», – отмечается в докладе. При этом в 2022 г. поступило 143 жалобы на необоснованное привлечение к дисциплинарной ответственности, тогда как годом ранее – только 17.
Как известно, в Англии отсутствует формальная процедура возбуждения уголовного преследования в силу того, что нет четкой границы между уголовным процессом и допроцессуальной деятельностью. Полиция при получении сведений о признаках преступления вправе производить различные действия с целью собирания доказательств и впоследствии принимать по своему усмотрению решение о направлении материалов в следующую инстанцию или о прекращении производства. При этом с 1985 г., с момента принятия Закона об уголовном преследовании преступлений (Prosecution of Offences Act) и создания Королевской службы уголовного преследования (Crown Prosecution Service), полиция, завершив расследование, направляет материалы в указанную Службу, которая в свою очередь также решает вопрос о возможности и целесообразности уголовного преследования.
В российской правовой доктрине господствующим является принцип легальности. Закон не позволяет следователю или дознавателю по своему усмотрению принять решение об отказе в возбуждении уголовного дела, если наличествуют повод и основания к тому. Прокурор также не вправе определять, целесообразно поддержание обвинения в суде или нет. Все полномочия, предоставленные законом указанным лицам, осуществляются ими по долгу службы и не зависят от их усмотрения. Безусловно, сказанное не означает, что данные лица несамостоятельны при принятии процессуальных решений. Однако закон предполагает, что при наличии соответствующих условий и оснований, т.е. при наличии юридических предпосылок для принятия решений, должностные лица обязаны принимать соответствующие решения и осуществлять соответствующие процессуальные действия. Кроме того, следует учитывать, что в соответствии с российской традицией, сформировавшейся в 1920-е годы, проблема целесообразности имеет не столько процессуальный, сколько материально-правовой характер. Иначе говоря, отказ от уголовного преследования в соответствующих случаях обусловлен не тем, что уголовное преследование процессуально нецелесообразно, а тем, что деяние вовсе не признается преступлением в силу малозначительности (ч. 2 ст. 14 УК РФ). Это позволяет формально оставаться в русле принципа легальности (нет преступления – нет уголовного преследования).
случаи, когда судебное преследование может оказаться более вредным, чем полезным для общественных интересов».57 А по утверждению П.И. Люблинского без усмотрения невозможно обойтись «там, где закон не способен уловить в общих постановлениях особенностей отдельных случаев, где требуется особенная гибкость государственной деятельности, там единственно возможно применение усмотрения».58 Все попытки упразднить его, заменив строгими законодательными нормами, «привели к господству формального начала допускавшего еще больше злоупотреблений и ошибок».59 Из чего следует, что, несмотря на признание приоритетности принципа законности, целесообразность в науке дореволюционного уголовного процесса рассматривалась как необходимое и важное условие правильного применения закона и осуществления и прокуратурой и уголовным судом отвечающей интересам общества деятельности. И очевидно, что такое вот вполне гармоничное сочетание двух взаимосвязанных между собой принципов законности и целесообразности в нашей стране вполне могло бы развиваться и дальше.
В условиях сложной экономической ситуации перед нашим государством остро встала проблема необходимости жесткой экономии государственных средств, с одной стороны, и необходимости ведения эффективной борьбы с преступностью — с другой. В силу этого существует настоятельная потребность в существенном повышении эффективности уголовно-процессуальной деятельности и оптимизации расходов, направляемых на борьбу с преступностью.
Целесообразность (дискреционность) в российском уголовном судопроизводстве
Объектом настоящего исследования являются отношения, складывающиеся в ходе осуществления уголовно-процессуальной деятельности должностными лицами органов предварительного расследования, прокурорами и судами, а также состояние дел в сфере уголовной юстиции и пути повышения ее эффективности.
1. Сущность принципа целесообразности уголовно-процессуальной деятельности в демократическом уголовном судопроизводстве состоит в том, что в силу конкретных обстоятельств уголовного дела должностные лица, осуществляющие производство по делу в установленных законом рамках производят такие действия и принимают такие решения, которые обеспечивают наиболее эффективное достижение целей уголовного судопроизводства.
Проблема Целесообразности Уголовного Процесса
Проблема здесь в том, что еще в науке дореволюционного уголовного процесса существовало два различных подхода к соотношению этих двух начал уголовно-процессуальной деятельности. И.Я. Фойницкий, говоря о гособвинителе, писал, что выдвижение и поддержание обвинения является для него одновременно и правом, и обязанностью. Регулируется такая обязанность, по его словам, двумя совершенно противоположными началами — началом удобства, предполагающим право обвинительной власти решать, находит ли она «целесообразным вчинить уголовное обвинение или полагает удобнее воздержаться от него», и началом законности, согласно которому гособвинитель «обязан вчинять уголовное преследование во всех случаях, когда таковое может и должно иметь место по закону» . Руководствуясь такого рода рассуждениями, он резюмирует: «начала законности и удобства столь различны между собой, что соединение их в деятельности одних и тех же органов логически невозможно». Предоставленное гособвинителю право отказаться от обвинения в указанных законом случаях является отступлением от начала законности .
Идея строгой законности (легализма) так и не была воплощена и реализована в полной мере ни в дореволюционном, ни в советском, ни в современном российском уголовном судопроизводстве. Никакая власть не смогла и не может в принципе подогнать объективные закономерности процесса развития общества и государства под жесткие рамки формального закона. В результате этого, нельзя не признать очевидную нежизнеспособность в реальной общественной практике принципа строгой бескомпромиссной законности (легализма). И в XIX в, и в XX в, и сегодня в XXI веке была и остается востребованной идея справедливой законности — целесообразного и разумного применения закона, обеспечивающего эффективную защиту интересов граждан, общества и государства.
При этом отношение населением к краже издревле философское: «Не украдешь — не проживешь», «От сумы да от тюрьмы не зарекайся». Ужесточение уголовной ответственности за данные преступления (УК РСФСР предусматривал максимальное наказание за кражу на срок до пяти лет лишения свободы, по Уголовному кодексу РСФСР 1960 года за аналогичное преступление предусматривалось уже до пятнадцати лет с конфискацией имущества, по УК РФ — 10 лет лишения свободы со штрафом до 1 млн. руб. и ограничением свободы на срок до двух лет) не имеют положительного воздействия на общественные отношения собственности. На Руси продолжают воровать.
Рассматривается проблема формирования принципиальных подходов к целесообразности уголовно-правового регулирования. На основе гипотезы о том, что действующий уголовный закон имеет переходный характер, обосновывается теоретическая модель совершенствования и модернизации уголовного законодательства, а также определяются основания и условия целесообразности применения его норм с поправкой на современные реалии криминогенной ситуации в обществе. Применяя исторический, сравнительно-правовой и иные методы научного познания, автор делает вывод о том, что в качестве принципа уголовно-правового регулирования и уголовного законодательства следует рассматривать целесообразность.
Аналогичное кассационное определение Судебная коллегия по уголовным делам Верховного суда РФ вынесла и в другом случае. Л. был оправдан по предъявленному обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 210 УК РФ, за отсутствием состава преступления в его действиях и осуждён за незаконное производство и сбыт наркотических средств организованной группой в особо крупном размере, за приготовление к незаконному сбыту наркотических средств организованной группой в особо крупном и крупном размерах. Проверив материалы дела, судебная коллегия пришла к выводу, что оснований к отмене приговора не имеется [9].
Разделяет эту озабоченность и Генеральный прокурор Российской Федерации, который считает, что сложившаяся практика рассмотрения уголовных дел судом в особом порядке (без исследования доказательств) требует существенной корректировки [3], что ежегодное увеличение общего количества дел, рассматриваемых по упрощенной форме, — это очень тревожная ситуация, что ее дальнейшее нарастание должно быть скорректировано выработкой в правоприменении и на законодательном уровне дополнительных гарантий объективного рассмотрения дел[4].
Во втором параграфе «Целесообразность (дискреционность) и принципы уголовного права» дается анализ взаимодействия принципа целесообразности (дискреционности) и принципов уголовного права. После проведенного исследования автор приходит к выводу, что в современном уголовном праве целесообразность применяется достаточно широко и вполне гармонично вписывается в систему основ современного уголовного права. Даже если речь идет о взаимодействии принципа целесообразности (дискреционности) с одним из основных постулатов уголовного права – неотвратимостью уголовной ответственности и наказания за совершение преступления. В силу того, что применение уголовного наказания за совершение преступления во всех без исключения случаях не всегда является оправданным и не всегда обеспечивает достижение поставленных целей, принцип неотвратимости уголовной ответственности и наказания еще в советское время был трансформирован в более общий принцип — неотвратимости ответственности. Смысл последнего, по мнению С.Г. Келиной и В.Н. Кудрявцева, заключается в том, что всякое лицо, в действиях или бездействии которого установлен состав преступления, подлежит наказанию или иным мерам воздействия, предусмотренным уголовным законом.
Сэкономленные средства могли бы направляться на совершенствование и дальнейшее развитие органов уголовной юстиции. Ведь ни для кого не секрет, что уже в течение многих лет раскрываемость преступлений, несмотря ни на какие усилия, остается низкой. Большая загруженность следователей, дознавателей, прокуроров и судей не позволяет им серьезно повысить качество расследования и рассмотрения уголовных дел. Все это приводит к снижению уровня их профессионализма, в то время как «технологии» совершения преступлений становятся все более сложными и постоянно развиваются.
Проблемы механизма реализации принципа состязательности в уголовном процессе
Однако ряд ученых отмечает, что «состязательный процесс более свойственен стадии судебного разбирательства» [7, с. 12]. Отдельные авторы выражаются более резко, что «предварительное следствие базируется на инквизиционных началах». Согласно их мнению, «именно следователь, а не судья, является хозяином процесса» [8, с. 125]. Из этого следует, что попытка законодателя построить стадию предварительного расследования на основе состязательности так и не была окончательно реализована, несмотря на закрепление соответствующих норм в УПК РФ.
Однако заметим, что сторона обвинения не всегда собирает доказательства, смягчающую вину обвиняемого. Так, «в деле по обвинению М. по ч. 3 ст. 264 Уголовного кодекса Российской Федерации [2] (далее – УК РФ) защитнику было отказано в приобщении к материалам дела протоколов опроса лиц, явившихся свидетелями ДТП, а также в допросе их в качестве свидетелей по делу. Следователь рекомендовал привести свидетелей в суд, который обязан допросить лиц, явившихся в судебное заседание» [16]. И это далеко не единичный случай.
Стадия возбуждения уголовного дела за и против
Правоприменительная практика и научные исследования, посвященные данной теме, показывают, что примерно 1/4 таких материалов – о лицах, покончивших жизнь самоубийством, и о трупах, направленных на судебно-медицинское исследование для установления причин смерти; около 15% – по сообщениям медицинских учреждений о лицах, поступивших с телесными повреждениями; примерно 10% материалов – о действиях лиц, невиновность которых в совершении преступления удалось установить в результате проверки сообщения.
Уголовное судопроизводство неизбежно предполагает первичную проверочную деятельность с целью определения, есть ли в сообщении о правонарушении признаки уголовно наказуемого деяния или речь идет об ином правонарушении, не требующем уголовного судопроизводства. Такой этап существует объективно и не зависит от признания или непризнания возбуждения уголовного дела самостоятельной стадией процесса.
В российской правовой доктрине господствующим является принцип легальности. Закон не позволяет следователю или дознавателю по своему усмотрению принять решение об отказе в возбуждении уголовного дела, если наличествуют повод и основания к тому. Прокурор также не вправе определять, целесообразно поддержание обвинения в суде или нет. Все полномочия, предоставленные законом указанным лицам, осуществляются ими по долгу службы и не зависят от их усмотрения. Безусловно, сказанное не означает, что данные лица несамостоятельны при принятии процессуальных решений. Однако закон предполагает, что при наличии соответствующих условий и оснований, т.е. при наличии юридических предпосылок для принятия решений, должностные лица обязаны принимать соответствующие решения и осуществлять соответствующие процессуальные действия. Кроме того, следует учитывать, что в соответствии с российской традицией, сформировавшейся в 1920-е годы, проблема целесообразности имеет не столько процессуальный, сколько материально-правовой характер. Иначе говоря, отказ от уголовного преследования в соответствующих случаях обусловлен не тем, что уголовное преследование процессуально нецелесообразно, а тем, что деяние вовсе не признается преступлением в силу малозначительности (ч. 2 ст. 14 УК РФ). Это позволяет формально оставаться в русле принципа легальности (нет преступления – нет уголовного преследования).
Начало (или принцип) легальности, который в отечественной литературе иногда именуется принципом законности123, предполагает, что компетентное должностное лицо обязано возбуждать уголовное преследование в каждом случае совершения преступления вне зависимости от каких бы то ни было иных соображений. Данное теоретическое положение находит свое отражение в российском законодательстве, в частности в ч. 2 ст. 21 УПК РФ, согласно которой в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель принимают предусмотренные законом меры по установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.
27 Апр 2021 uristmed 1157