Хозотряд В Сизо Отзывы
Содержание
Это то, к чему стремится каждый осужденный в обслуге, вскакивая ни свет ни заря, выбегая на построение в темноте, разгребая на морозе снег или таща по лестнице вверх тяжеленные баки с баландой. И если отобрать эту маячащую впереди надежду, свет в конце тоннеля, очень многие задумаются — а нафига им всё это вообще нужно?
В своей первой колонии я пришел в барак вместе с его начальником. Меня распределили из карантина, его выгнали из войск за пьянство. Капитан держался первое время, ходил трезвый, но сильно тупил и комплексовал, пытаясь прикрыть свой страх и внутренние переживания агрессией или бравадой с казарменным юмором.
Как попасть в хозотряд и остаться отбывать срок в СИЗО
♦ следственные изоляторы обычно располагаются в крупных городах или региональных центрах, а исправительные колонии чаще всего размещены в отдаленных местностях. Поэтому при отбывании наказания в следственном изоляторе может быть облегчено получение посылок и предоставление свиданий с родственниками (конечно, при определенных условиях).
После вступления обвинительного приговора суда в силу осужденный подлежит обязательному переводу из следственного изолятора в исправительную колонию. Но из этого правила есть исключения. Одним из них является отряд хозяйственного обслуживания в следственном изоляторе. В соответствии со ст. 74 Уголовно-исполнительного кодекса РФ (далее – УИК РФ) следственные изоляторы могут выполнять функции исправительных учреждений в отношении осужденных, которые оставлены в следственном изоляторе для выполнения хозяйственных работ на территории изолятора.
С одной стороны, от него требуют соблюдения режима и за любую провинность могут наказать, с другой — просят совершать всякие запреты. Естественно, что отказать нельзя ни тем, ни другим. Неудивительно, что такие осужденные нередко не досиживают до конца свой срок в тюрьме — за несколько нарушений их отправляют этапом в лагерь. Мне довелось пересечься с одним таким осужденным. Его из баландеров перевели к обычным арестованным в осужденку за нарушения, где он ждал этапа. К счастью, ему повезло — этому сидельцу оставался всего месяц до конца срока и он вышел на свободу прямо из тюрьмы.
Находясь в осужденке на Володарке (камере, где сидят арестованные, которым вынесен приговор, и ждут его вступления в законную силу), мне довелось встречаться с некоторыми людьми, которые пошли в хозотряд. Вербовка, как правило, происходит сразу после вынесения приговора. Практически каждого, кто получал небольшие, до 5-6 лет лишения свободы, сроки, через какой-то промежуток времени вызывали для беседы к куму (оперативнику). Во время разговора сотрудник администрации тюрьмы рассказывает все прелести жизни в этом отряде. Любопытно, что звучит это для осужденного весьма заманчиво.
Хозотряд СИЗО восстал против Михаила Ефремова
Должности «артист» в штате СИЗО нет, так что устроить Ефремова могут только разнорабочим, который должен и баки таскать, и полы мыть, и двор подметать, и решетки красить. Готов ли к этому Ефремов – вот это серьезный вопрос. В целом же УФСИН поставлен перед непростым выбором: отказать актеру — и получить за это шквал возмущений. Или разрешить — и получить массу проблем с работником-актером.
-Будем откровенны, лучше бы он поехал в колонию, — сказал мне один из высокопоставленных офицеров ФСИН. — Там он спокойно мог бы работать библиотекарем или заведующим в клубе, создал бы театральную студию или школу — да что угодно. В колонии легко можно реализовать его проект русского тюремного театра. И всем осужденным было бы там интереснее отбывать наказание, и у самого срок быстро бы пролетел.
Не потерять бы хозотряды и открытое обращение к ФСИН России
Разумеется, хорошо работать хозники готовы не из любви к тяжелому низкооплачиваемому труду, а за определенные стимулы. И главный из них не возможность частых свиданий с близкими (в хозотряды берут в основном москвичей), и не возможность передвижения по территории (а не камере), а ощутимая, зримая и гарантированная возможность условно-досрочного освобождения. Это то, к чему стремится каждый осужденный в обслуге, вскакивая ни свет ни заря, выбегая на построение в темноте, разгребая на морозе снег или таща по лестнице вверх тяжеленные баки с баландой. И если отобрать эту маячащую впереди надежду, свет в конце тоннеля, очень многие задумаются — а нафига им всё это вообще нужно? Не поехать ли в колонию, где все или работают, или не работают, козлами никто не дразнится, а шансов по УДО выйти едва ли не больше? Вот сейчас я подвожу к важному. Откуда же администрации брать добросовестные рабочие руки?
Воспитательный отдел уже при поступлении «новеньких» в карантинное отделение присматривается к ним, высматривает подходящих, информирует о возможности остаться в отряде, описывает преимущества, изучает личные дела. Тех, кто изъявляет желание остаться работать, помещают в отдельные камеры с такими же ребятами (с соблюдением 33-й статьи, то есть кандидатских камер должно быть в СИЗО не менее двух — насильственные и ненасильственные преступления). Их пытаются по возможности оградить от общей массы и ее влияния, впитывания традиций АУЕ, создать условия, стимулирующие к сохранению желания остаться в отряде. И это бывает не так просто, поскольку традиция АУЕ пристает всё равно, разъясняя, как плохо «надевать рога» (интересно, правда, кто же тогда будет чинить честным арестантам унитазы и холодильники?) Но это опять отступление. Каждая из сторон играет свою игру: одни уговаривают идти в хозотряд, другие отговаривают: им так по масти положено. Хороший воспитательный отдел подразделения заботится о своих кандидатах, понимая их важность и значимость.
Работник СИЗО — как оно там все на самом деле
Как правило, содержатся все адекватные, которые понимают нормальный человеческий язык, и можно все объяснить, без драк. Не то что стволы – дубинки не достаем почти. Но был у нас начальник, который постоянно доводил зеков нелепыми придирками. Один зек не выдержал, лбом ему в переносицу заехал. Ну, добавили страниц в дело, накинули срок. Иногда бывает, что адекватные требования со стороны сотрудников зек воспринимает, как нарушение своих прав. И начинает писать в ЕСПЧ. Европейский суд по правам человека.
Бывают. Но чаще только попытки. Повеситься, вены вскрыть. Я лично двоих спасал. Из камеры стучат в дверь. Приходит группа, открываем камеру, там человек с перерезанными венами, без сознания. Вытаскиваем, первую медпомощь оказываем и тащим на санчасть, к фельдшеру.
26 мая 2021 uristmed 1210